Актер, которого коснулся Бог. Евгений Евстигенеев
9 октября исполнилось 92 года со дня рождения Евгения Александровича Евстигнеева.
«Я прежде всего любопытный. И хотя всех людей любить невозможно, интереса к ним художник терять никогда не должен. Это первая моя заповедь.»-Евгений Евстигенеев.
Евгений Александрович принадлежит к тем редким актерам, о которых говорят — парадоксальный. Прежде всего своей совершенно некиношной внешностью, которая компенсировалась потрясающим обаянием, превращающим все некрасивое в достоинства.
Как-то однокурсник Евстигнеева Михаил Козаков заметил: «Эта его знаменитая лысина! По-моему, Женя родился лысым — так она ему шла».
Кстати, именно из-за его внешности кинематограф поначалу старался не замечать Евстигнеева, считая некиногеничным. Парадоксом был и спокойный, добродушный характер актера, без поз и звездных залетов, что всегда являлось редкостью в богемной среде. О его удивительной, какой-то Богом данной талантливости и органичности ходили легенды. Он часто со свойственной ему непосредственностью говорил: «Что значит работать над ролью? Надо выучить текст и играть». И это при том, что всегда был одинаково узнаваем, нигде и никогда не повторялся в своих 104 киноролях и 55 театральных образах. Евстигнеева часто называют неповторимым комедийным актером, сыгравшем в «Зигзаге удачи», «Берегись автомобиля», «Стариках-разбойниках», «Невероятных приключениях итальянцев в России».
Но куда же деть такие трагедийные образы, как наивно порядочный доктор Плейшнер в «Семнадцати мгновениях весны» или сторож-инвалид в «Подранках». А его стептист Беглов в «Зимнем вечере в Гаграх»? И к какому жанру, смешному или грустному, отнести миллионера Корейко из «Золотого теленка» или Корзухина в «Беге»?
И уже трудно представить, что актера Евстигнеева могло и не быть, так как он не собирался им становиться. После школы пошел работать слесарем на завод, где всю жизнь проработала его мама. А между делом играл на ударных в джаз-банде кинотеатра. Там его и заприметил ректор Горьковского театрального училища и пригласил поступать на актерский. А вот Москва появилась не сразу. Только после четырех лет работы во Владимирском драмтеатре. Снова учеба — уже в Школе-студии МХАТ сразу на третьем курсе, на котором учились Михаил Козаков, Татьяна Доронина, Олег Басилашвили, Владимир Сергачев, Галина Волчек. Вот как вспоминает Козаков: «И сразу стало ясно, что перед нами нечто удивительное, чудо какое-то». Вскоре этот покоривший всех студент, выбирая между приглашением во МХАТ и Студией молодых актеров (позднее переименованной в театр «Современник»), выбрал второе — неизвестную «команду» Олега Ефремова и Олега Табакова.
В жизни Евгения Александровича были вещи, привязанность к которым сопровождала его всегда. Во-первых, он прекрасно пел своим привораживающим всех женщин голосом, играл на гитаре и обожал джаз. У него имелась огромная коллекция джазовых пластинок, которые актер покупал у спекулянтов по бешеным ценам или привозил из-за границы, куда часто ездил с театром. Недаром в жизни Евстигнеева даже был фильм «Мы из джаза» — кинопризнание в любви к джазу. А в картине «Зимний вечер в Гаграх» он играл роль известного исполнителя степа, делая все самостоятельно и так классно, что не оставалось сомнений в его профессионализме.
И вообще, в жизни он был очень неприхотлив и как для популярного человека, чрезвычайно скромен.
Актер был трижды женат. С Галиной Волчек они поженились сразу по приходу в «Современник». Евстигнееву уже исполнился 31 год.
Почему прожив семь лет, родив сына Дениса, они разошлись, пусть также скажет сама Галина Волчек: «Женя вел себя достаточно тактично, чтобы сохранить наши отношения. Но я сама их разорвала. Собрала его вещи, позвала в наш гостиничный номер («Современник» был тогда на гастролях) женщину, с которой, как мне казалось, Женя встречался, и сказала: «Теперь вам не придется никого обманывать». Только через 25 лет он однажды проговорился, что я не должна была так поступать».
Вскоре Евстигнеев женился на молодой актрисе своего же театра Лилии Журкиной, очень красивой, похожей на известную в то время американскую актрису Дину Дурбин. Но несмотря на прожитые вместе двадцать лет, отношения складывались совсем непросто.
Когда она умерла, Евстигнеев остался с уже взрослой дочерью Машей, студенткой все той же Школы-студии МХАТ.
Евгений Александрович в 55 лет, как мальчишка, влюбляется в свою 20-летнюю студентку Ирину Цывину.
Вместе они сыграли в единственном фильме «Яма» (кстати, на киностудии имени Довженко) и в двух спектаклях — «Вишневом саде» в театре у Трушкина и «Колее» во МХАТе.
Даже в самые тяжелые для кинематографа годы народный артист СССР Евстигнеев не мог пожаловаться на простои в кино. Последней его киноролью стал Иван Грозный в пятисерийной телеэпопее «Ермак».
Не доиграв роль, Евгений Александрович попросил небольшой перерыв для того, чтобы сделать операцию на сердце, которое все больше напоминало о себе.
Композитор Микаэль Таривердиев предложил ему, по своему примеру, сделать небольшую операцию в Лондоне, актер решился, так как очень хотел быть в форме, играть новые роли, родить еще одного сына.
Деньги на операцию помог достать тогдашний министр культуры Николай Губенко. На 5 марта 1992 года запланировали операцию, а на 17 марта уже были назначены с его участием «Вишневый сад», «Игроки» в антрепризе и досъемки «Ермака». Никто не сомневался в успешности этой, в сущности, почти безопасной операции...
В Лондон Евстигнеев уезжал не прощаясь, легко. Врач подробно объяснил ему суть операции: «Вот ваше сердце – он нарисовал его. – В нем четыре сосуда. Три из них забиты, а четвертый забит на девяносто процентов. Ваше сердце работает только потому, что в одном сосуде есть десять процентов отверстия. Вы умрете в любом случае, сделаете операцию или нет!»
Живым из Лондона Евгений Евстигнеев уже не вернулся.
Галина ЦЫМБАЛ